Следы тетерева .

Год за годом, познавая следы пребывания разных животных в дикой природе, всё время открываешь для себя какие-то тайны из их жизни. Но пусть это даже и известно науке и не единожды описывается в литературе, ощущения собственных открытий – непередаваемы! И это ведёт к ещё большему стремлению познавать новое. Так однажды произошло у меня с тетеревом. Следы невольно раскрыли мне об одной из сторон его жизни, заполнив, таким образом, пробел в моих знаниях об этой птице.

Как-то, в ноябре, пасмурным и серым днём, охотясь близ затопленных торфяных карьеров, я поднял на рассвете стаю тетеревов. Моросил дождик. Птицы поднялись из отсыревшего разнотравья чуть затопленного луга, редко поросшего кустарником. На месте их посиделок я отыскал несколько умятых в траве лоточков – в них лежали птицы. Многие из них были наполнены экскрементами, но главное - немного в стороне у некоторых из них, я обнаружил вязкие выделения слепого кишечника. От таких масс (результат долгого переваривания грубой пищи) тетеревиные птицы избавляются под утро, т. е. ещё во время ночёвки. Тогда, стало быть, найденные мной лоточки в траве, не что иное, как тетеревиные спаленки!? Долго я ломал голову над этим вопросом. Но дальнейшие находки таких открытых лунок, на разного рода лугах, поздней осенью, всё больше поддерживали мои выводы по поводу наземных ночёвок тетеревов. Раньше я об этом ничего не знал и считал, что птицы эти в такое время, включая предзимье, непременно ночуют на деревьях, либо в неглубоком снегу. Однажды, по предзимью, когда влажный снег только-только лёг тонким слоем, но не примял собой травы, я нашёл посадку одиночного тетерева, на кочковатом лугу, намокшем от непогоды, совсем рядом с кромкой леса. Мелкий снежок сыграл мне на руку и помог разобраться во всём. Тетерев прилетел со стороны этого обширного луга и сел всего в двух метрах от леса. После пятиметрового перехода вдоль линии леса, он лёг на увядшую, намокшую траву, вплотную к травянистой кочке. Примятая трава, придающая убежищу ярко-выраженную форму, плюс кучка помёта на дне указывают на разовую, но долговременную лёжку. Сомнений нет, тетерева, как в одиночку, так и стаей, осенью и в предзимье устраиваются ночевать совсем открыто, ложась в увядшую траву заболоченных и суходольных лугов и прочих открытых пространств. Вышесказанное убеждает в том, что изучение следов жизнедеятельности животных может поведать о некоторых сторонах их жизни лучше, чем визуальные наблюдения. А многое в поведении, особенно скрытных существ, увидеть просто нереально.

Тетерев, как и другие тетеревиные, скажем так, консервативен в своих следах. Его жизненный режим, формы поведения однообразны и достаточно стабильны, и часто можно предугадать, какие следы своего пребывания в дикой природе он оставит в тот или иной сезон года. Подснежные убежища тетеревиных – их классические зимние следы. Устраиваясь на ночлег, тетерева закапываются при достаточно высоком уровне снега, при этом либо ныряют в снег с ближайших деревьев, либо постепенно зарываются в его толщу с хода. Покидая убежище, вылетая ли сразу, или после, тетерев почти всегда запечатлевает на снегу размах своих крыльев – 80-85 см.

Оригинальный пример закапывания двух петухов посчастливилось мне увидеть несколько лет назад, в начале марта. На исходе дня, пробираясь на лыжах по огромным сугробам, между полумёртвым заболоченным черноольшанником и тростниковой крепью, я поднял из-под снега четырёх тетеревов (все были самцы), зарывшихся совсем недавно, после вечерней кормёжки. Вылетая один за другим, шумно хлопая крыльями, тетерева скоро пропали за деревьями, вскрыв мне для осмотра свои камеры. По сравнению с двумя «классическими» камерами, две другие имели интересную организацию. Приземлившись на снег в тростниковом болоте, тетерева совершили многометровые переходы и каждый, дойдя до «своего» морщинистого ствола чёрной ольхи, прижимаясь к нему вплотную, словно обнимая, сделали круговой виток, примерно в пол-окружности дерева, и тотчас же, не отрываясь от ствола, углубились в снег. Любопытно, что такая идея пришла в голову сразу двум тетеревам. Чем вызвана подобная синхронизация их действий и мышления? Друг на друга ли глядя, они решили так закопаться, либо всё это происходило как-то инстинктивно? Не совсем понятно, а точнее, совсем не понятно. Много ещё необъяснимого в природе.

Тетерева укрываются под снегом не только, чтобы спастись от холодов, но, возможно, и чтобы отыскивать пищу. На одно такое, видимо, «кормовое поле» я наткнулся на окраине затопленных торфяников. Участок болотца, площадью 100х50 м., густо покрытый сорняками, был сплошь изрешечён тетеревиными набродами и тоннелями. Было видно, что тетерева, совсем как серые куропатки, буравили своими телами снежную толщу, скорее всего выискивая семена определённых сорных трав.

Отпечаток лапы тетерева характерен для всех куриных. Его размеры примерно таковы: длина (от когтя заднего пальца до когтя переднего) - 8-9, ширина - 8-8,5 см. Лапы самки мельче. Зимний помёт тетерева общеизвестен, он формируется со второй половины осени, когда птицы переходят на питание берёзовыми почками и серёжками. Это довольно толстые «червячки» светлого, желтоватого цвета, длиной до 3-х и толщиной в 1 см., в 2 - 3 раза крупнее помёта рябчика. Кучки тетеревиного помёта, оттаявшие по весне на сырой траве и словно заржавевшие, укажут, где и в каком количестве ночевала зимой стая. Тетерева предпочитают для ночлега открытые места: заснеженные тростниковые плавни, низинные и верховые болота, заболоченные окраины торфяников, разного рода луга, окраины полей и т. д. Даже в густом лесу это всегда покрытые глубокими сугробами старые лесные дороги, окраины вырубок и лесных полян. Тетерева – птицы, тяготеющие к открытым просторам.

Летний помёт тетерева отличается от сухого, зимнего. Он более насыщен сочными, летними кормами и скорее напоминает помёт домашних кур. Например, питаясь черникой, тетерев оставляет черно-синий помёт, брусникой – красно-коричневый. Обычны для лета так называемые порхалища – пылевые ванночки, где-нибудь на солнечной опушке леса, в которых барахтаются тетерева, чтобы очиститься от паразитов кожи и перьев.

Но один раз в году экскременты тетерева, вкупе с другими его следами, будут являться для охотника одними из руководящих факторов в его решениях и, как следствие, станут залогом успешной охоты на эту птицу. Речь пойдёт о следах с мест токов. Именно эти следы ставят окончательную точку не только в поиске тетеревиного тока, но и в самой удачной постановке шалаша. А учитывая дистанцию стрельбы из «гладкостволки» всего в 30 – 50 м., на это следует обратить внимание.

Середина апреля – разгар брачных ритуалов у этих стайных птиц. Как известно, токуя на одном и том же участке и устраивая изо дня в день жестокие побоища с конкурентами, косачи теряют много пера и орошают токовище обильным помётом. Об этом подробнее. Весенние токовые экскременты тетеревов отличаются от зимних. «Червячки» тёмные, черноватые, нередко заострёны с одного конца. Впрочем, на токовых площадках встречается и их зимний, желтоватый помёт, поскольку наряду с новыми, весенними кормами (соцветия ивы), берёза ещё играет немаловажную роль в тетеревином питании. Причём, наравне со старыми экскрементами, на стабильном току должны присутствовать свежие, что говорит о регулярности посещения данного токовища. Это значительно повышает шансы для предстоящей охоты. Что касается выбитых перьев, то их количество указывает на численность тока и его активность. Чем больше пера на току, тем, соответственно, больше и особей собирается на данном участке и тем опять же выше шансы на успешную охоту. Косачиные перья не спутаешь ни с какими другими: они либо чёрные, с металлическим синим отливом, либо чисто-белые – из подхвостий, которые тетерева демонстрируют на току. Равномерность россыпи экскрементов и перьев на токовище примерно одинакова по всей его площади, выраженной сгущённости в центре почти не заметно; поскольку даже сам «токовик» (если есть вообще таковой) может играть на периферии тока. По краям токового участка загаженность его выделениями и перьями заметно редеет. Это и есть приблизительные границы тока. Я, например, шалаш ставлю ближе к краю всей этой боевой арены, но не выхожу за её пределы, где уже теряются все тетеревиные следы. Как правило, всегда удачно.

Хочу привести один исключительно удачный случай, который, по правде говоря, больше можно охарактеризовать как везение. Осматривая в 2004 году поле, где когда-то давно собирались косачи, мы с другом решили прочесать его вдоль и поперёк. В результате на одном, ничем не выдающемся крохотном участке нашли всего несколько свежих (токовых) экскрементов. Их было так мало, что, казалось, ни о каком токе здесь не могло быть и речи. Всё же мы рискнули и установили шалаш на этом месте. Наутро следующего дня мы были приятно удивлены тем, что к нашему шатру слетелись три самца. Поразительно уже то, наш высотный объект, внезапно выросший посреди поля, ничуть не испугал даже эту малочисленную компанию. Это был самый маленький тетеревиный ток, на которых мне приходилось охотиться – всего из трёх птиц. Но наше рисковое решение воздвигнуть шалаш, как раз на этом месте было абсолютно оправдано. Все трое находились менее чем в двадцати метрах от нас! Ток оказался слабым, каждый самец пел на своём участке, боёв не было. Это, действительно, исключительный случай, хотя я считаю, что нам самым удивительным образом повезло. Мы взяли только одного тетерева, сохранив остальных. На следующее утро они вяло токовали уже далеко отсюда.

Разумеется, это не лучший из токов, на которых мне довелось присутствовать. Другой, сильный, а главное, стабильный ток расположен, хоть и в глубинке, но совсем рядом с небольшой, полузаброшенной деревушкой, добраться до которой весной из-за наших дорог становится главной проблемой. Благодаря этой относительной изоляции, ток этот является одним из крупнейших в нашем районе. В лучшие времена я насчитывал здесь почти до двадцати токующих самцов, часть из которых слеталась сюда с мелких, разрозненных токов, раскиданных невдалеке. Из-за близости деревни, по утрам здесь тетеревиное пение дополняется кукареканьем петухов; так что не только дикие петухи, но и их одомашненные сородичи заявляют о своей территории. Этот ток мы с напарником нашли не так давно. Но главное, сами. И наградой за все приложенные нами усилия, связанные с его поиском и подготовкой к охоте, был первый, добытый здесь, трофей – прекрасный тетерев, посеребрённый инеем, которым роскошно осыпал чёрное птичье перо апрельский заморозок.

Все ссылки на тему "Следы охотничьих животных"