Горностай и его следы .

Увидеть горностая в природе непросто. Он настолько скрытен, что, думаю, немногим доводилось подолгу вести за ним наблюдения. Как правило, почти всегда это беглые случайные встречи, когда напуганный вами, либо, наоборот, любопытствующий зверёк какие-то секунды внимательно смотрит на вас, а потом исчезает также так же внезапно, как и появился. Летом его скрывает густой травостой, зимой – глубокие сугробы. Поэтому не любит горностай себя показывать. Старается жить незаметно.

Вспоминаю свою первую встречу с горностаем. Было это в разгар лета. Давным-давно я проводил летние каникулы в деревне и однажды, в огороде, в картофельной ботве лицом к лицу столкнулся с симпатичным зверьком. Вытянувшись в струнку, коричневатый зверёк с белой грудкой застыл между боровками, как тут же юркнул в сторону, не дав себя, как следует, рассмотреть. Потом были столь же короткие встречи: горностай, перебегающий железнодорожную насыпь, горностай, потревоженный мной из руин зернохранилища. Было и одно апрельское наблюдение за перелинявшим наполовину хищником. Он ещё сохранял общую белизну, но вдоль его спинки красиво тянулась коричнево-бурая полоса. Горностай долго возился в куче прошлогодних веток, сложенных после рубки на обочине шоссе, под трассой ЛЭП. Думаю, его поведение каким-то образом было связано с поиском подходящего убежища. Были и другие случайные встречи, но всегда это происходило в не зимние месяцы. Горностай появлялся то в своей летней, коричнево-бурой шкурке, то в переходной – весенней.

И вот спустя несколько лет, как-то в самом начале весны, гуляя со своей племянницей Викой по огородным участкам, что лежали за городом, мне посчастливилось вволю насладиться наблюдением за этим охотником в его прекрасно-белоснежном, лоснящемся одеянии.

Действие происходило на глинистом, солнечном склоне мелиоративного пруда. Не смотря на конец марта, ещё господствовала зима, леденящий ветер пронизывал до костей. Однако, очень скоро от всех этих негативных ощущений не осталось и следа, после того, как на тёмной, оттаявшей местами глине вдруг ярко вспыхнуло белоснежное пламя гибкого змееподобного тела. Горностай! Я не верил своим глазам. Мы с 10-ти летней Викой одинаково впервые видели белоснежного горностая. Зверёк был на удивление прекрасен. Горностай, во всю, резвился на склоне пруда, словно радуясь приходящей весне. Наконец-то я, своими глазами увидел знаменитые, почти обратные повороты, которые раньше прослеживались только в следах. Его движения были внезапны, проворны и непредсказуемы. Но самым удивительным зрелищем было то, когда взлетевший на вершину откоса горностай вдруг устремлялся вниз. При этом он не скатывался на груди подобно норке или хорю. Нет, на огромной скорости горностай постепенно вбуравливался в снег, сначала наполовину, а потом и вовсе скрываясь в его рыхлой толще. Словно живой бур, оставляя позади себя длинную борозду, зверёк скоро утопал в снегу. На мгновение он исчезал. Но вот будто миниатюрная мина взрывалась из-под снега, выбрасывая наружу комочки снега, и на поверхности показывалась симпатичная мордочка.

Позже горностай перебрался на противоположный склон пруда, покрытый остатками потрёпанного за зиму, сухого камыша, где ещё долгое время продолжал свой забавный спектакль на потеху нам. Ко всему следует добавить ещё одну особенность этого горностая, относящуюся к его окрасу. Особую красоту, превосходно гармонирующую с общей белизной шкурки, ему придавал оттенок задней половины туловища. Начиная от пояса, до начала чёрной зоны на хвосте, наш герой плавно переходил в лёгкий и ровный, светло-жёлтый цвет и был поистине сказочно красив. Вероятно, желтизну придавал подкожный жир, поступающий в волос, и придающий шкурке такой оттенок. Это могло говорить о хорошей упитанности животного.

Из всех самых мелких хищных млекопитающих России, горностай – второй по величине, уступающий только ласке. Оба окрашены одинаково летом и оба белеют к зиме. Но главное отличие горностая – его хвост: его кончик, треть, а нередко и вся половина всегда окрашены в чёрный цвет. Да и сам хвост длиннее, чем у короткохвостой ласки; его дина может составлять от 5 до 10 см, при длине тела самого горностая, около 30 см.

На прыжках горностай оставляет обычно парные отпечатки, т. е. следы задних ног полностью перекрывают следы передних. Но нередко можно видеть по три и даже четыре отпечатка лап в каждом прыжке.Отпечатки передних лап более округлы и мелки, в то время как следы задних, более вытянуты и крупны. Размеры следа передних лап самца – 3х2 см., задних – 3,5-4х2-2,3 см. у самок чуть мельче. Как уже было сказано, горностаю свойственны очень резкие, почти обратные повороты и чередование прыжков с минированием снежной толщи, если она рыхла и достаточно глубока.

Как и ласка, горностай – типичный мышеед. Мыши и полёвки составляют основу его рациона. Способен он одолеть и крупную добычу, каковой являются большие экземпляры серых крыс и тетеревиные птицы. Нередко живёт поблизости от рыбацких водоёмов, где приспособляется воровать у рыбаков пойманную рыбу, что представляет собой совершенно, забавное зрелище. Но есть у нашего героя и излюбленные пристрастия. Известны эволюционно сложившиеся пары «хищник-жертва» у многих хищных млекопитающих. В нашей стране, к примеру это: ласка - мыши и полёвки, лесная куница – белка, рысь – заяц-беляк, дальневосточный кот – маньчжурский заяц и другие. Так вот и у горностая есть своя излюбленная, я бы даже сказал, исторически «сложившаяся» и соответствующая его размерам добыча. Это водяная полёвка (крыса). Размеры её подснежных и подземных ходов как раз соответствуют размерам самого горностая. А потому и встречается этот охотник по речным поймам, затопленным низменностям, дорожным канавам и огородным участкам, там, где живёт его историческая жертва. Кроме того, её убежище нередко является убежищем и горностая, о чём ещё будет сказано ниже.

Хочу завершить свой короткий очерк одной интересной историей, всего лишь крохотным, но очень запомнившимся эпизодом из непростой жизни этого неутомимого охотника. Чтобы поведать об этом, мне придётся мысленно перенестись с неприветливых, обдуваемых ветрами огородов на десяток лет вперёд – в царство обширной территории затопленных торфяных полей. Об истории этой мне поведали исключительно следы.

В отличие от того незабываемого представления, что устроил нам горностай на берегу пруда, здешний хищник не предстал передо мной наглядно. За всё время мне так и не довелось увидеть его. Но одна весьма результативная вылазка горностая была наглядно изложена в незамысловатых следах, изображённых на белизне свежевыпавшего снега.

Середина ноября. Первый снегопад после омерзительных дождливых дней. Практически предзимье. На заснеженной рыбацкой тропе, на берегу реки я натолкнулся на совершенно свежие двоеточия. Тяжёлые поволоки сбоку от следа говорили о том, что горностай шёл не налегке. В зубах он тащил добычу. Но какую? Я отправился по следу, надеясь ещё застать то, или остатки того, что так упорно тащил хищник. А когда я прошагал в итоге не менее 80-ти метров по следу, путаясь ногами в разнотравье и изрядно утомившись, как никогда убедился в правильности пословицы: «своя ноша – не тянет». При этом я так и не дошёл до развязки этой истории. Но больше всего меня поражала величина добычи. Если верить объёмным, округлым вмятинам сбоку от прыжков горностая, пойманный им объект должен быть крупных размеров. При этом надо отдать должное и самому маленькому охотнику, который не волочил, а именно перетаскивал свою тяжёлую ношу.

И только когда я немного углубился в заболоченную луговину, то неожиданно для себя наткнулся не брошенную горностаем добычу. Как оказалось, я вот-вот настигал охотника, который заметил меня раньше, не выдержал, бросил ношу и незаметно улизнул в куртину заснеженных трав. Трофеем горностая оказалась большая травяная лягушка, которая, как котлета в тесте была закатана в ком сырого снега, из которого торчали задние ноги. Во время переноски сырое тело лягушки то и дело тыкалось и, в без того, влажный снег, налепляя его всё больше, пока ком не достиг размера крупного яблока. Вот и объяснение столь больших размеров жертвы.

Горностай перетаскивал свою жертву за бедро задней ноги, неоднократно перехватывался и в итоге сильно разжевал его зубами.

Вернувшись по следу, я выяснил, что лягушка была поймана среди камыша на берегу реки. Я зарисовал следы горностая и вновь вернулся к брошенной добыче… Но лягушки не было. Это был ещё один сюрприз. В моё отсутствие горностай вернулся за своим кровным и уволок добычу. Но куда? Снова упершись в след, я стал тропить зверька. След довёл меня до большой травянистой кочки подрытой кротом, после чего оборвался - первый снег не способен был укрыть под собой высокую осоку. Однако, было очевидно, что горностай неоднократно нырял под эту кочку. И не смотря на то, что мои предположения оказались верны – внутри кочки было убежище – но ни горностая, ни лягушки я так и не смог отыскать. Что ж, повезло в другом. Для любого следопыта найти убежище четвероногого – удача немалая. Раскопав кочку, я обнаружил на глубине, около полуметра просторную камеру, которая вполне могла служить горностаю временным убежищем. По всей видимости, изначально это убежище было гнездом водяной полёвки, впоследствии убитой горностаем. Первоначальная хозяйка забила гнездо опавшей листвой ивняка, за которым она бегала за несколько метров. На эту рыхлую и богатую перину вероятно и торопился наш охотник, упорно тащивший свой трофей. Однако, я помешал ему. Тем не менее, он ловко обдурил меня, сохранил свою добычу и остался незамеченным сам, продемонстрировав тем самым все те качества, делающие горностая абсолютным профессионалом своего охотничьего мастерства.

Все ссылки на тему "Следы охотничьих животных"